ОСТАННІ НАДХОДЖЕННЯ
Авторський рейтинг від 5,25 (вірші)
Останні коментарі: сьогодні | 7 днів
Нові автори (Проза):
• Українське словотворення
• Усі Словники
• Про віршування
• Латина (рус)
• Дослівник до Біблії (Євр.)
• Дослівник до Біблії (Гр.)
• Інші словники
Авторський рейтинг від 5,25 (вірші)
2024.05.16
20:19
Розпалася Русь єдина після Ярослава.
Розділили брати землю Руську між собою,
Кожен у своїм уділі самостійно правив.
Щоби потім розділити уділ дітям своїм.
Розділилась на клаптики колись Русь єдина.
Князі правили в уділах й жадібно гляділи,
Як би зем
Розділили брати землю Руську між собою,
Кожен у своїм уділі самостійно правив.
Щоби потім розділити уділ дітям своїм.
Розділилась на клаптики колись Русь єдина.
Князі правили в уділах й жадібно гляділи,
Як би зем
2024.05.16
09:45
травня - День вишиванки
На кістках тривають бісові танці,
пологові будинки лежать у руїнах…
Я сьогодні у вишиванці,
адже я - українець.
По ночах небо геть червоне,
На кістках тривають бісові танці,
пологові будинки лежать у руїнах…
Я сьогодні у вишиванці,
адже я - українець.
По ночах небо геть червоне,
2024.05.16
05:48
Зморені та щасливі.
Чи спати вони хотіли?
Де зорепадів зливи
останні спивали сили.
Світанку не чекали
своє у ночі багаття,
день наступав помалу,
ніби відьмацьке прокляття.
Чи спати вони хотіли?
Де зорепадів зливи
останні спивали сили.
Світанку не чекали
своє у ночі багаття,
день наступав помалу,
ніби відьмацьке прокляття.
2024.05.16
05:15
Вітер розгойдує дзвоники,
Рве пелюстки голубі, –
Крильця розпрямивши коники
Тонко сюркочуть собі.
Ніби для слуху придумані,
Чи показової гри, –
Звуки не раз мною чувані
Й бачені вже кольори.
Рве пелюстки голубі, –
Крильця розпрямивши коники
Тонко сюркочуть собі.
Ніби для слуху придумані,
Чи показової гри, –
Звуки не раз мною чувані
Й бачені вже кольори.
2024.05.16
00:59
Дякую, Сонце, за те, що зі мною була.
Просто собою. Земною. Ніяким не ангелом.
Зливою пристрасті, вічним джерельцем тепла.
І оберегом від чорного зла стати прагнула.
Дякую щиро за світлі та радісні дні.
Також за ночі - бо в кожній ти втілилась мріє
Просто собою. Земною. Ніяким не ангелом.
Зливою пристрасті, вічним джерельцем тепла.
І оберегом від чорного зла стати прагнула.
Дякую щиро за світлі та радісні дні.
Також за ночі - бо в кожній ти втілилась мріє
2024.05.16
00:45
Дивуюсь... Невже це насправді?
Не в тихому, доброму сні?
Краплинки води на смарагді -
Наївні дощі весняні.
Повітря прозоро-зелене...
Нечутний, омріяний спів...
І в'яже мій квітень катрени,
Не в тихому, доброму сні?
Краплинки води на смарагді -
Наївні дощі весняні.
Повітря прозоро-зелене...
Нечутний, омріяний спів...
І в'яже мій квітень катрени,
2024.05.15
22:12
Подорожній іде невідомо куди.
Його кроки звучать передвістям біди.
Він іде ледь відчутно, немовби роса.
А надія в очах невимовно згаса.
Його жести і рухи, як згустки пітьми.
Він оточений міфами, болем, людьми.
Йдуть від нього енергії чорні круги,
Його кроки звучать передвістям біди.
Він іде ледь відчутно, немовби роса.
А надія в очах невимовно згаса.
Його жести і рухи, як згустки пітьми.
Він оточений міфами, болем, людьми.
Йдуть від нього енергії чорні круги,
2024.05.15
18:50
Скло ночі по лінії долі трісло.
Тіні облизують губи твої на кармін.
Сідай на скрипуче віденське крісло.
Пий свій чай, Семірамі.
Пий свій чай у холодній кімнаті театру.
За лаштунками тіней старих наче світ героїнь.
Актори позбулися п’ятого акту.
Пий
Тіні облизують губи твої на кармін.
Сідай на скрипуче віденське крісло.
Пий свій чай, Семірамі.
Пий свій чай у холодній кімнаті театру.
За лаштунками тіней старих наче світ героїнь.
Актори позбулися п’ятого акту.
Пий
2024.05.15
12:46
Імла водою заливає жар,
Дощі ідуть, зірок ясних не видно,
Раптово зблискує Волосожар*,
Сміється тайкома собі єхидно.
Хтось пан серед стихій, бува й бунтар --
Кому цариця -- рідина -- обридне.
Паливода породжує той згар --
Дощі ідуть, зірок ясних не видно,
Раптово зблискує Волосожар*,
Сміється тайкома собі єхидно.
Хтось пан серед стихій, бува й бунтар --
Кому цариця -- рідина -- обридне.
Паливода породжує той згар --
2024.05.15
10:14
Прокидається ніжне проміння,
Проникає крізь гілля посадки,
І щоразу дивуюся вмінню:
Світло сонячне ллється з горнятка.
І не хочу ні чаю, ні кави,
Лиш би ласка ця Божа не меркла,
І війна не торкалась заграви,
Гул сирен не впивався у серце.
Проникає крізь гілля посадки,
І щоразу дивуюся вмінню:
Світло сонячне ллється з горнятка.
І не хочу ні чаю, ні кави,
Лиш би ласка ця Божа не меркла,
І війна не торкалась заграви,
Гул сирен не впивався у серце.
2024.05.15
05:30
Невтомні мурашки
Будують мурашник
І тягнуть до нього хвоїнки сосни, –
Злагоджено й дружно
Працюють натужно
У лісі від ранку до ночі вони.
Одвічно й повсюди
В них учаться люди,
Будують мурашник
І тягнуть до нього хвоїнки сосни, –
Злагоджено й дружно
Працюють натужно
У лісі від ранку до ночі вони.
Одвічно й повсюди
В них учаться люди,
2024.05.15
05:07
Безсоння. Думки про минуле.
Що взяти з собою в дорогу?
Ми знову ці звуки почули -
Над містом лунає тривога.
Про сльози по рідному краю,
Про гордість і праведну силу
Сирена гуде. Докоряє!
Що взяти з собою в дорогу?
Ми знову ці звуки почули -
Над містом лунає тривога.
Про сльози по рідному краю,
Про гордість і праведну силу
Сирена гуде. Докоряє!
2024.05.15
00:26
Ким народжений, тим і повзаю.
Ну куди мені в солов’ї?
Та виспівую про любов все я…
І про чари очей твоїх.
До фіналу цієї арії -
Як у Греції до календ.
Чи ймовірний у цім сценарії
Занебесний мій хепі-енд?
Ну куди мені в солов’ї?
Та виспівую про любов все я…
І про чари очей твоїх.
До фіналу цієї арії -
Як у Греції до календ.
Чи ймовірний у цім сценарії
Занебесний мій хепі-енд?
2024.05.14
10:00
Василий Куролесов
Я свято верю, что собака -
последний Ангел на Земле.
Когда затянет душу мраком -
Я свято верю, что собака -
последний Ангел на Земле.
Когда затянет душу мраком -
2024.05.14
05:55
Одне питання зріє у мені,
а відповідь заплутана до краю,
країна вигорає у вогні
та дехто навіть дотепер не знає,
куди ведуть історії сліди
у цім давно забутім Богом світі,
ми покручі московської орди
чи козаків нащадки гордовиті?
а відповідь заплутана до краю,
країна вигорає у вогні
та дехто навіть дотепер не знає,
куди ведуть історії сліди
у цім давно забутім Богом світі,
ми покручі московської орди
чи козаків нащадки гордовиті?
2024.05.14
04:53
Вже розвидняється надворі,
Запіяв когут десь зо сну,
А я, працюючи над твором,
Іще повіки не зімкнув.
Мов тінь, за вікнами майнула
Весняна ніч, а я іще
Сиджу незрушно, мов під дулом,
Упертим ворогом в лице.
Останні надходження: 7 дн | 30 дн | ...Запіяв когут десь зо сну,
А я, працюючи над твором,
Іще повіки не зімкнув.
Мов тінь, за вікнами майнула
Весняна ніч, а я іще
Сиджу незрушно, мов під дулом,
Упертим ворогом в лице.
Останні коментарі: сьогодні | 7 днів
Нові автори (Проза):
2024.04.01
2024.02.08
2023.12.19
2023.11.15
2023.10.26
2023.07.27
2023.07.15
• Українське словотворення
• Усі Словники
• Про віршування
• Латина (рус)
• Дослівник до Біблії (Євр.)
• Дослівник до Біблії (Гр.)
• Інші словники
Автори /
Іван Потьомкін (1937) /
Проза
ИГРА В ПРЯТКИ
– Что скажешь? – cпросил я Алексея, протягивая ему старое фото, когда почти через год мы наконец-то встретились снова на нейтральной территории.
– А что тут скажешь? Юная и хорошенькая. Твоя в девичестве?
– Нет. Но прочти, что написано на обратной стороне. Да не стесняйся. Нет там никакой тайны.
– “Любимому другу Косте от Вики. Помни о нашей дружбе и не забывай меня. 17 февраля 1957 года”. Ну и что тут такого?
– В том-то и дело, что не все так просто, как тебе кажется.
– Только не томи. Рассказывай. Но прежде давай примем по капочке.
Как и в прошлый раз в поезде, мы уже “приняли на грудь”, а эта доза предзназначалась для того, чтобы получше погрузиться в прошлое.
– Ты, конечно же, знаешь не меньше меня всяческих историй о первой и к тому же неразделенной любви. Сколько ненависти подчас скрывается за ней.
– И что из этого следует?
– А то, что я считаю истории эти несколько преувеличенными, а главное – односторонними. И постараюсь доказать это. Если не возражаешь.
Начну с того, что фотографию эту я получил лишь месяц назад. Именно так – через тридцать с лишним лет. Да и то, когда попросту объяснился ей, уже бабушке, какие чувства обуревали меня в далекую пору отрочества. Воспроизвел ей все, а в особенности эпизод игры в прятки, когда я в качестве ”ведущего” нашел ее лежащей за копной сена. Как наклонился, не зная зачем, и как не мог оторваться от ее поначалу испуганных серо-пепелистых глаз с длиннющими ресницами да еще приводивших меня в трепет ямочек на щеках, когда она улыбнулась. Сколько длилась та немая сцена – не помню. Как из другого мира, долетали до меня голоса игравших. Видимо, почувствовав что-то неладное в моем поведении, она прошептала:
– Не надо...
И тут только я опомнился. А она сорвалась и что есть мочи побежала к дереву, где, как и все остальные, прокричала:
– Тратата за себя.
...Я полюбил Вику с той минуты, как впервые увидел ее, худенькую-худенькую девочку с большущими глазами и ямочками. Мы были в одной группе детского дома. Вика обращала на меня внимание только тогда, когда дело касалось учебы. Была она способной, но несколько безалаберной и чаще всего “выезжала” на уроках за счет своей улыбки, обезоруживающей даже учителей. А на контрольных Вика садилась рядом со мной и списывала с черновика, на котором я решал за нее задачи по арифметике или алгебре. Как я надеялся, что после уроков она пойдет вместе со мной. Нет, у нее были другие ребята, которым она симпатизировала и с которыми хотела быть рядом. Что творилось в душе моей в такие минуты... Но стоило Вике обратиться за помощью, как ничего этого будто и не было. На уроках русской литературы героини Пушкина, Лермонтова и Льва Толстого почему-то ассоцииро¬вались у меня только с Викой. А панночка – воеводина дочка из “Тараса Бульбы” будто была списана с нее. Не раз ловил я себя на мысли, что сделал бы то же, что и Андрей. То есть пошел бы за своей любимой на край света. Даже в стан врага. И это, представь себе, после войны, когда патриотизмом было пронизано все наше воспитание.
Словом, отрочество мое в те неимоверно тяжелые годы протекало под созвездием Вики. Ради ее хотя бы ничтожного внимания я изо всех сил стремился быть первым во всем. Декламировал стихи, научился играть в шахматы и шашки. На одном коньке, да и то самодельном, спускался с горы и, зацепившись за кочку, пролетал в воздухе несколько метров и плюхался на землю, оцарапав лицо и руки. Не зная, какое дно, прыгал в воду и однажды еле-еле выкарабкался на поверхность... Не только из-за большого количества работы в поле и на заготовке торфа на зиму, но также и из-за Вики не любил я и летние школьные каникулы. Для нее я был никто в это время по сравнению с другими ребятами, более сильными и, наверное, более интересными, чем я. Сколько раз видел, как она страдала от того, что те не обращают на нее никакого внимания, но как страдаю я – ей было невдомек...
Когда на повозке увозили меня навсегда из детского дома, среди многих прощальных взмахов я не увидел ее руки. И все же, вопреки всему, еще на что-то надеялся, чего-то ожидал от Вики. Разыскал ее адрес, писал ей и что-то получал в ответ. Но вот на последнем курса техникума, перед Новым годом, вдруг получаю от Вики приглашение. Кое-как объяснил девушке, которая, по-видимому, любила меня, что надо ехать. Загодя купил билет в Киев, но проспал свой рейс и вынужден был отдавать на букетик цветов то, что предназначалось на обратную дорогу. Поскорей бы увидеть ее, объяснить все и что-то решить в конце концов – только об этом и думал.
Столько лет прошло с той поры, а я, как сейчас, вижу их – Вику и Олю, ее двою¬родную сестру, открывших мне дверь. Фотография, кстати, сделана именно в это время. Разгоряченных после ванной, с длинными, тугими и еще влажными косами по пояс.
Где-то в половине одиннадцатого вечера раздался громкий стук в дверь, и девушки побежали встречать гостей. Вскоре из передней до моего уха донеслись смех и поцелуи.
– Познакомьтесь, – сказала Вика, когда вместе с двумя рослыми парнями вошла в комнату. – Это мой друг детства Костя. Без пяти минут учитель. Это Витя, а это Федя – мой жених.
Вот так просто все и прояснилось в ту новогоднюю ночь. Как ни прискорбно было мне услышать это, все же собрался с силами и пожелал им счастья. В армии узнал, что Вика стала матерью. А я еще долго оставался холостяком, но теперь уже не только из-за желания получить высшее образование. А еще и чтоб показать Вике, как она ошиблась, так поспешно “выскочив” замуж, вместо того, чтобы учиться. Хотелось встретиться с ней, но уже вместе со своей женой. И вот в первый же Новый год в университете, когда мы курсом собирались на вечеринку, вдруг появляется муж Вики и... приглашает в гости. Снова я бросаю компанию и спешу к ней. А она уже ждет второго ребенка. Муж быстро “закосел” и захрапел прямо за столом.
– Потанцуем? – спрашивает Вика.
Впервые в жизни я держу ее за руку, положив вторую руку на плечо. Касаюсь волос и пьянею от счастья. Вот-вот не удержусь и поцелую ее. Но не решаюсь.
А потом я нашел свою судьбу. Полюбил ее и ощутил наконец-то, что значит быть любимым. И теперь, когда в памяти всплывала Вика, я твердил себе, что встречусь с ней уже став отцом. Чтобы доказать ей, гордячке, что и мы не лыком шиты. А когда через много лет встретились и я рассказал обо всем, что пережил, то услышал в ответ:
– А я и не догадывалась. Может быть, все бы сложилось по-другому.
Я слушал Вику, а в памяти всплывали строчки из Мицкевича, которые я неодно¬кратно повторял на протяжении стольких лет:
…I znowu sobie zadaje pytanie:
Czy to jest przyjazn, czy to jest kochanie?*
– Как бы там ни было, я рада, что ты был и остаешься самым верным и надежным моим другом, – сказала Вика и, вынув из сумочки фото, продолжала: – Столько лет собиралась отдать тебе, чтобы помнил меня только такой, да все как-то не получалось. Прости, что я принесла тебе столько страданий.
– Меньше всего мне бы хотелось сейчас, чтобы ты корила себя.
Я обнял ее, все еще красивую и близкую мне, и поцеловал в лоб. В первый и последний раз в жизни.
– Ну, что ты скажешь на это? – спросил я Алешу.
Вместо ответа приятель мой наполнил рюмки, и мы молча выпили. Каждый за свое.
• Можлива допомога "Майстерням"
Публікації з назвою одними великими буквами, а також поетичні публікації і((з з))бігами
не анонсуватимуться на головних сторінках ПМ (зі збігами, якщо вони таки не обов'язкові)
ИГРА В ПРЯТКИ
– Что скажешь? – cпросил я Алексея, протягивая ему старое фото, когда почти через год мы наконец-то встретились снова на нейтральной территории.
– А что тут скажешь? Юная и хорошенькая. Твоя в девичестве?
– Нет. Но прочти, что написано на обратной стороне. Да не стесняйся. Нет там никакой тайны.
– “Любимому другу Косте от Вики. Помни о нашей дружбе и не забывай меня. 17 февраля 1957 года”. Ну и что тут такого?
– В том-то и дело, что не все так просто, как тебе кажется.
– Только не томи. Рассказывай. Но прежде давай примем по капочке.
Как и в прошлый раз в поезде, мы уже “приняли на грудь”, а эта доза предзназначалась для того, чтобы получше погрузиться в прошлое.
– Ты, конечно же, знаешь не меньше меня всяческих историй о первой и к тому же неразделенной любви. Сколько ненависти подчас скрывается за ней.
– И что из этого следует?
– А то, что я считаю истории эти несколько преувеличенными, а главное – односторонними. И постараюсь доказать это. Если не возражаешь.
Начну с того, что фотографию эту я получил лишь месяц назад. Именно так – через тридцать с лишним лет. Да и то, когда попросту объяснился ей, уже бабушке, какие чувства обуревали меня в далекую пору отрочества. Воспроизвел ей все, а в особенности эпизод игры в прятки, когда я в качестве ”ведущего” нашел ее лежащей за копной сена. Как наклонился, не зная зачем, и как не мог оторваться от ее поначалу испуганных серо-пепелистых глаз с длиннющими ресницами да еще приводивших меня в трепет ямочек на щеках, когда она улыбнулась. Сколько длилась та немая сцена – не помню. Как из другого мира, долетали до меня голоса игравших. Видимо, почувствовав что-то неладное в моем поведении, она прошептала:
– Не надо...
И тут только я опомнился. А она сорвалась и что есть мочи побежала к дереву, где, как и все остальные, прокричала:
– Тратата за себя.
...Я полюбил Вику с той минуты, как впервые увидел ее, худенькую-худенькую девочку с большущими глазами и ямочками. Мы были в одной группе детского дома. Вика обращала на меня внимание только тогда, когда дело касалось учебы. Была она способной, но несколько безалаберной и чаще всего “выезжала” на уроках за счет своей улыбки, обезоруживающей даже учителей. А на контрольных Вика садилась рядом со мной и списывала с черновика, на котором я решал за нее задачи по арифметике или алгебре. Как я надеялся, что после уроков она пойдет вместе со мной. Нет, у нее были другие ребята, которым она симпатизировала и с которыми хотела быть рядом. Что творилось в душе моей в такие минуты... Но стоило Вике обратиться за помощью, как ничего этого будто и не было. На уроках русской литературы героини Пушкина, Лермонтова и Льва Толстого почему-то ассоцииро¬вались у меня только с Викой. А панночка – воеводина дочка из “Тараса Бульбы” будто была списана с нее. Не раз ловил я себя на мысли, что сделал бы то же, что и Андрей. То есть пошел бы за своей любимой на край света. Даже в стан врага. И это, представь себе, после войны, когда патриотизмом было пронизано все наше воспитание.
Словом, отрочество мое в те неимоверно тяжелые годы протекало под созвездием Вики. Ради ее хотя бы ничтожного внимания я изо всех сил стремился быть первым во всем. Декламировал стихи, научился играть в шахматы и шашки. На одном коньке, да и то самодельном, спускался с горы и, зацепившись за кочку, пролетал в воздухе несколько метров и плюхался на землю, оцарапав лицо и руки. Не зная, какое дно, прыгал в воду и однажды еле-еле выкарабкался на поверхность... Не только из-за большого количества работы в поле и на заготовке торфа на зиму, но также и из-за Вики не любил я и летние школьные каникулы. Для нее я был никто в это время по сравнению с другими ребятами, более сильными и, наверное, более интересными, чем я. Сколько раз видел, как она страдала от того, что те не обращают на нее никакого внимания, но как страдаю я – ей было невдомек...
Когда на повозке увозили меня навсегда из детского дома, среди многих прощальных взмахов я не увидел ее руки. И все же, вопреки всему, еще на что-то надеялся, чего-то ожидал от Вики. Разыскал ее адрес, писал ей и что-то получал в ответ. Но вот на последнем курса техникума, перед Новым годом, вдруг получаю от Вики приглашение. Кое-как объяснил девушке, которая, по-видимому, любила меня, что надо ехать. Загодя купил билет в Киев, но проспал свой рейс и вынужден был отдавать на букетик цветов то, что предназначалось на обратную дорогу. Поскорей бы увидеть ее, объяснить все и что-то решить в конце концов – только об этом и думал.
Столько лет прошло с той поры, а я, как сейчас, вижу их – Вику и Олю, ее двою¬родную сестру, открывших мне дверь. Фотография, кстати, сделана именно в это время. Разгоряченных после ванной, с длинными, тугими и еще влажными косами по пояс.
Где-то в половине одиннадцатого вечера раздался громкий стук в дверь, и девушки побежали встречать гостей. Вскоре из передней до моего уха донеслись смех и поцелуи.
– Познакомьтесь, – сказала Вика, когда вместе с двумя рослыми парнями вошла в комнату. – Это мой друг детства Костя. Без пяти минут учитель. Это Витя, а это Федя – мой жених.
Вот так просто все и прояснилось в ту новогоднюю ночь. Как ни прискорбно было мне услышать это, все же собрался с силами и пожелал им счастья. В армии узнал, что Вика стала матерью. А я еще долго оставался холостяком, но теперь уже не только из-за желания получить высшее образование. А еще и чтоб показать Вике, как она ошиблась, так поспешно “выскочив” замуж, вместо того, чтобы учиться. Хотелось встретиться с ней, но уже вместе со своей женой. И вот в первый же Новый год в университете, когда мы курсом собирались на вечеринку, вдруг появляется муж Вики и... приглашает в гости. Снова я бросаю компанию и спешу к ней. А она уже ждет второго ребенка. Муж быстро “закосел” и захрапел прямо за столом.
– Потанцуем? – спрашивает Вика.
Впервые в жизни я держу ее за руку, положив вторую руку на плечо. Касаюсь волос и пьянею от счастья. Вот-вот не удержусь и поцелую ее. Но не решаюсь.
А потом я нашел свою судьбу. Полюбил ее и ощутил наконец-то, что значит быть любимым. И теперь, когда в памяти всплывала Вика, я твердил себе, что встречусь с ней уже став отцом. Чтобы доказать ей, гордячке, что и мы не лыком шиты. А когда через много лет встретились и я рассказал обо всем, что пережил, то услышал в ответ:
– А я и не догадывалась. Может быть, все бы сложилось по-другому.
Я слушал Вику, а в памяти всплывали строчки из Мицкевича, которые я неодно¬кратно повторял на протяжении стольких лет:
…I znowu sobie zadaje pytanie:
Czy to jest przyjazn, czy to jest kochanie?*
– Как бы там ни было, я рада, что ты был и остаешься самым верным и надежным моим другом, – сказала Вика и, вынув из сумочки фото, продолжала: – Столько лет собиралась отдать тебе, чтобы помнил меня только такой, да все как-то не получалось. Прости, что я принесла тебе столько страданий.
– Меньше всего мне бы хотелось сейчас, чтобы ты корила себя.
Я обнял ее, все еще красивую и близкую мне, и поцеловал в лоб. В первый и последний раз в жизни.
– Ну, что ты скажешь на это? – спросил я Алешу.
Вместо ответа приятель мой наполнил рюмки, и мы молча выпили. Каждый за свое.
• Можлива допомога "Майстерням"
Публікації з назвою одними великими буквами, а також поетичні публікації і((з з))бігами
не анонсуватимуться на головних сторінках ПМ (зі збігами, якщо вони таки не обов'язкові)
Про публікацію